Ладно, ладно, бабахнуло на изумление красиво, мощно, уж что-что, а дрожащая под ногами земля соврать не даст. И пусть рядом не самым красочным теперь дождиком осыпались комья вспученной земли, обломки древесины, досок с чужими частями внутренностей и конечностей, всё-таки Фрея не отказала себе в том, чтобы изумлённо присвистнуть, параллельно отряхиваясь всем телом и пытаясь достать пальцами несколько щепок из своих коротких растрепавшихся волос переливчато-фиалкового цвета. Отлично бахнуло, просто зашибись! Был даже соблазн, на всякий пожарный, добавить ещё огоньку, но нет. Судя по всему, лагерю местного лесного сброда и так досталось, плюс поднявшаяся паника с чужими воплями и необходимость оружию накопить заряд. Славно! Теперь уже Эхо оставалось разве что пропустить вперёд парочку головорезов, закованных в железо: вот уж кому точно начнётся впереди раздолье в их возможности утолить свою кровожадность, да и им первыми будет явно сподручнее ворваться в самую гущу событий, там, где уже может быть преимущество их холодного оружия среди таких же любителей помахать железками.
Впрочем, стоять и на своём месте желания у акулы не было, и не только из-за банального интереса посмотреть со стороны на то, как Рейра и Дариус будут рубить других в капусту, сколько из-за необходимости держаться к ним поближе, пока ещё суматоха не утихла и пока ещё не улеглась на землю окончательно поднятая взрывом пыль и клубы дыма, занимающиеся от подожжённых построек. Это уже была территория куда более горячей, пусть и локальной битвы, ограниченной лишь территорией лагеря, на которую Рэсс неспешно зашла через обрушенную деревянную воротину. Тихо, аккуратно, озираясь то по сторонам, то в сторону гиены с её спутником – и если первая смогла достаточно живописно и, главное, без особых последствий разворотить череп мерзкому на вид грызуну, не успевшему даже толком продемонстрировать на что способен (весьма вовремя, кстати, ибо проверять на что способен такой мерзкий урод очень уж не хотелось), то волчара взял на себя роль того, кто не очень-то эстетично прикончит полосатого вожака. И да, это вправду было не самое приятное зрелище, пожалуй, Фрее даже могло бы показаться, что в своём кровавом раже волчара вполне себе мог сравняться методикой устрашения на тех же местных отморозков.
- Хэй, сзади вас! – сложно было бы сказать, услышат они предостережение тиар, которой оставалось до спутников ещё с пару десятков шагов, но обратить их внимание на подтягивающуюся к задымлённому пятачку импровизированной площади меж остовов четырёх палаток определённо следовало бы. Хвостатая первой заметила, как разношерстная, раздробленная было шайка головорезов в какой-то момент проявляет просто удивительную скоординированность, собираясь в полукольцо, стремящееся окружить численностью в дюжину голов, вооружённых, кто чем: кто дубинами, кто короткими клинками, кто топорами, гиену с волчарой. Да, они не особо и рвались в атаку, прекрасно видя, как расправились с грызуном и с их вожаком, но вместе с тем, убийство последних не сказать, что и слишком уж дезорганизовало ту часть бандитов, которые ещё твёрдо стояли на ногах.
Здесь уже и сама Фрея рывком сорвалась с места, сжимая в руках ещё не накопившую заряд плазменную пушку и криком пытаясь привлечь внимание своих спутников на парочку одиноких бойцов: вроде один из них походил на какого-то копытного, в капюшоне, который заряжал примитивное метательное оружие в своих руках, закладывая короткую стрелу на горизонтальное деревянное ложе, другой, в противоположном направлении от первого, укрываясь на тремя массивными бочками, натягивал стрелу в короткий лук.
- Слева на десять часов и справа на четыре! – сплюнула, морщась и понимая, что всё-таки ни Рейра ни Дариус не знают армейскую систему визуального целеуказания и вряд ли поймут, о чём им пытаются докричаться через гул разгорающегося в стороне пламени, гаркающих вскриков и лязга металла. И да, Рэсс уже сама готова была влететь в парочку стоящих позади бандитов, без чёткого плана, на голой импровизации, что-нибудь, чтобы хоть немного отвлечь часть наступающих на себя. Глупо? Вполне. Но пока ещё вокруг царила кутерьма от прогремевшего взрыва, можно было бы сыграть на этой «импровизации», что акуле самой не очень нравилось. Палец правой руки перевёл на ходу селектор огня в режим дробовика, быть может, этого бы хватило хотя бы на пару-тройку выстрелов, которые все равно будут эффективны против противников, у которых и брони-то нормальной не было, но…
Шершавая петля на шее врезалась в шею сзади тонкой удавкой, сбивая Эхо со своего бега и заставляя по инерции чуть ли не завалиться на спину. Дыхание вмиг сбилось, вместе с плотным затягиванием чёртовой петли туже на шее, до ощутимо-неприятного давления на горло, заставляющего вместо своей пушки пальцами ухватиться за петлю и попытаться хоть как-то ослабить эту хватку, от которой мир перед глазами неприятно крутанулся.
- Хватай её магическую коробку! Да быстрее ты! Дай сюда нож!
Чья-то тёмная рука попыталась так же настойчиво и грубо стянуть пушку вместе с ремнём с плеча, пока сзади лишь сильнее пытались затянуть удавку на шее тиар, пыхтя и изрыгая проклятия, вот только сама Фрея, почуяв, что доступ воздуха при каждом вдохе становится всё меньше и меньше, всем телом резко тряхнула вверх и по сторонам, размахивая массивным крепким хвостом, то влево, то вправо и заодно больше наугад двинула затылком назад, ощутив, как смазанный удар по касательной сзади вынудил противника вскрикнуть, но не отпустить удавку.
- Рэн, хули ты встал столбом, режь её!
Тот, кого назвали «Рэном», оказался… человеком, вот уж нежданчик среди всего местного скопления звероподобных, его искажённое злобой грязное лицо с давно не видевшей бритвы щетиной, оскалилось, а в правой руке сверкнуло лезвие изогнутого охотничьего ножа, который тот уже заносил в воздухе для удара. Не самое лучшее зрелище, особенно, когда этот удар предназначается тебе, и здесь уже Эхо приходилось действовать больше по инстинкту и чётко запомненным навыкам ещё с армии – это были всего лишь люди, они были невысокие, они были слабее, и они действовали достаточно грубо. Акуле пришлось напрячься и единым движением вместе с нападавшим сзади крутануться вокруг своей оси, чтобы подставить его под удар и вместе с тем, чуть отведя левую руку, согнутую в локте, назад, двинуть своим локтем по рёбрам душителя, один раз, другой, третий, по боку, в плечо и по голове, затем уж вместе с балластом сзади в виде нападавшего толкнуться назад, чтобы буквально врезаться в Рэна с ножом и завалиться на спину, подминая обоих.
- Хули ты, мудило, не можешь её пырнуть, блять?
Конечно, пырнёт он…
Занесённую руку с ножом Фрея уже перехватила сама своей правой, воспользовавшись тем кратким моментом, когда давление петли ослабло. Когтистые пальцы акулы сжали запястье с оружием так сильно, что даже сейчас, сквозь треск, грохот, гул пламени, крики остальных, можно было бы услышать, как хрустнули чужие кости, а затем последовал вполне закономерный вопль боли, и почти что сразу, не дожидаясь, тиар снова двинула затылком по лицу человека, пару раз, до очередного влажного хруста и ещё одного матерного вопля боли. Удавка ослабла куда сильнее, настолько, что это позволило Рэсс не без усилий освободиться от захвата и как пружина вскочить на ноги вместе с чувством, как бедро обожгло острой скользящей болью: коллега Рэна, хоть и щеголял сломанным носом, но оказался чуть более крепким: в его правой руке сверкнуло лезвие укороченного клинка, которым он успел-таки наотмашь взмахнуть и рассечь кожу на правом бедре тиар.
- Сраные человеки! – злость, тягучая, подкреплённая острой болью в месте длинного и достаточно глубоко пореза, из которого обильно сочилась кровь, пачкая штанину, вспыхнула подобно огню, заставляя коротко зарычать и уже самой кинуться в атаку. Это всего лишь человек, низшее существо, слабое, наглое, грязное… Повторный удар клинка Эхо парировала, выставив перед собой в коротком ударе сжатую в кулак кисть, и сразу же, не выжидая, когтями на левой руке нанесла рассекающий удар сверху-наискось. Пятерня чёрных серповидных когтей, пусть и не длинных, но острых более чем достаточно, рассекла кожу на лице человека, сдирая её тонкими полосами под брызнувшую горячую кровь, словно бы уродливую маску вместе со сломанным носом, буквально на две трети лица, обнажая мышцы и в паре мест кости черепа, с которого содрали ошмётки грязной, перепачканной в крови кожи, ставшей по виду похожей на кровавую тряпку, которая с влажным чавканьем упала наземь, под бьющий по слуху визг боли рухнувшего на колени противника. Его подельник уже не пытался активно сопротивляться. Куда там со сломанным запястьем, он разве что успел кое-как перехватить свой нож в здоровую руку и неуклюже подняться с земли, когда Эхо рванула на него следом, взмахнув своим хвостом и буквально плюхаясь ему на живот сверху. Левое предплечье вскользь обожгло касательным ударом ножа, достаточным, чтобы прорезать рукав кофты и подарить неприятную, тянущую болью глубокую царапину чуть выше запястья, но, чёрт возьми, сейчас акула готова была наплевать на это. Она буквально вырвала нож из чужой руки, когтями разрывая ладонь и пальцы врага, и сразу же обеими руками начала бить кулаками человека в лицо, справа, слева, сверху, по глазам, по лицу, не давая Рэну даже отвернуться и перевернуться, будучи зажатым сильными бёдрами. Он орал, визжал, пытался изуродованными руками прикрыться, но каждый раз получал сильные удары по голове, по вискам, в уже измочаленные нос, по горлу, пока костяшки пальцев тиар стали багровыми и липкими от чужой крови, они саднили, они отхватили пару неприятных царапин, сочась кровью, но вся эту кровь уже перемешалась воедино, разбрызгиваясь по сторонам, с чавканьем ломаемых лицевых костей человека, снова и снова и снова… Можно сказать, в этот момент Эхо уже вошла в раж, с брызгами чужой крови на своей мордахе и только лишь когда с мерзким хрустом лицевые кости черепа бандита под парочкой очередных ударов треснули и провалились внутрь, впиваясь в плоть, поломанные и выбитые зубы вывернутой вбок нижней челюсти, Фрея остановилась. С её кулаком и пальцев вязкими горячими каплями стекала чужая кровь, в одной из костяшек торчал чужой зуб, и только сейчас все окружающие звуки вновь наполнились прежней интенсивностью. Маленький мирок горящего лагеря жил своей жизнью, он пылал, наполняясь дымом, железистыми запахами кровь и металла.
Где-то совсем рядом пробежал истекающий кровью не то волк в изодранном доспехе, не то кто-то собакообразный, побросав своё оружие и предпочтя как можно быстрее унести свои ноги прочь из этого побоища, и, Эхо, шумно дыша и вставая снова на ноги, могла бы даже сказать, что сейчас уже уцелевшим было мало дела до того, чтобы продолжать сражение, помогать своим товарищам или пытаться дать бой ни Рейре ни Дариусу. Вопрос о том, что всё будет кончено, только назревал, ещё висел в раскалённом воздухе лёгкой недосказанностью перед почти что свершившимися фактами определённости.