[Где-то]
Тьма. Беспроглядная тьма. Она окружала разум Такэды. Спокойная и холодная, такая же, как и всегда когда она засыпала. Что в Новом Пиралле, что в Новом Мире. Каждый раз, она видела один и тот же сон. Каждый раз, он обрывался в одном и том же месте. Она никогда не видела своего собственного отца, но это не спасало от того, что он приходил к ней каждую ночь во снах и смотрел на неё. С характерной строгостью и неким презрением, что могли одаривать лишь отцы, своих неудачливых и откровенно, ненужных детей. Однажды она услышала от своего учителя одну фразу, что заставила её ужаснуться. Фраза о том, что когда разумное существо засыпает, оно делит своё сознание между миром грёз и миром мёртвых. Это лишь усилило её страх, ибо она знала, что её отец был знаменит тем, что принёс немало жертв в сражении с врагами, принося их души и черепа на алтарь Фегаста. Ужасающий чемпион, что склоняет свою голову лишь перед Фегастом, Хранителем и воплощением самой Смерти. Те кто был равен ему или слаб, в попытках заставить его склониться перед ними, теряли свои головы и жизни. Ужасающий чемпион несущий весть о Смерти своим врагам и незадачливым союзникам. Уважающий лишь силу и власть, которой был наделён в достатке и был подобен дракону, что восседал на горе золота, ибо обладал невероятной жадностью, что могла сравниться лишь с его жестокостью.
И вновь она видела сон. Тьма отступила и вновь она была в том же каменном зале. Круглый каменный зал в котором ничего не было, кроме огромной металлической пластины с загнутыми вверх краями, образовывая огромную чашу из меди и золота, что была раскалена углём и бушующим пламенем, что однако не пыталось вырваться за пределы чаши. На высоком постаменте в три метра высотой, стояла Такэда и смотрела сверху-вниз на своего…отца. Он стоял напротив чаши и своей дочери, что возвышалась над ним. Однако взгляды их, говорили всё за них. Каждый раз взгляд Такэды перед отцом был словно виноватым и опущенным в пламя, будто пламя могло спасти её от глаз отца. Таких-же красных, как и у неё самой. Его же взгляд…он был жесток и презрителен. Надменен и прям. Он не боялся и не склонит голову не перед кем, кроме своего божества, которому посвятил жизнь.
- Ты вновь оказалась здесь. Но теперь уже навсегда. - Он говорил чётко и спокойно. Каждое его слово было подобно удару молота по наковальне в разуме своей дочери. Только спустя несколько мгновений, к ней пришло осознание. Она ещё не слышала этих слов. Что-то изменилось. Она решилась поднять свой взгляд на отца. Он не и одной мышцей на своём волевом лице. Его взгляд всё так-же был направлен на свою дочь.
- Что произошло? - Голос Такэды дрогнул. Ещё никогда она не слышала свой голос настолько испуганным и…ничтожным. Ей самой стало противно слышать свой голос и она поджала губы от той волны презрения к себе, что она сейчас испытала. Такого голоса у неё ещё не было никогда. Даже в детстве. Она чувствовала, как в её душу закрадывается страж и сжимает её сердце от одного лишь взгляда отца.
- Ты умерла. Умерла самой бесполезной и ничтожной смертью. Тебя убил тот, кто был ниже тебя по статусу. Мне кажется, всё то время, что ты была в храме “Завоеваний”, ты усердно училась и тренировалась. Неужели, я был прав и все последователи Эмберона ничтожны. Хотя, когда я оказывался не прав? Просто склони свою голову перед величайшим драконом. Владыкой Фегастом. - Голос самоуверенный. Чересчур самоуверенный, но Тацуо врятли ему что-то возразит. Кажется он и сейчас оказался прав. Последнее что приходило в голову это удар от которого она и упала. Она надеялась на свою команду, но команда её под…Нет. Грудь жрицы наполнилась воздухом, стоило ей сделать вздох и перебороть этот страх, что засел внутри неё ничтожным паразитом. Она даже не могла допустить той мысли, что члены её отряда подвели её. Она сама понимала, что сделала слишком мало в бою и могла винить лишь себя. Она сжала челюсти до характерного хруста. Боль в мире снов? Или мире смерти? А может быть…это был тот самый суд, который проходил каждый из умирающих? Не многие могли защитить себя в предсмертном суде, но кем она будет, если хотя-бы не попытается защитить себя?
- Отец. - Произнесла Тацуо поднимая свою голову и ровняя спину, что уже была готова согнуться ещё ниже, показывая свою ничтожность и готовность принять проигрыш. Она посмотрела на него сверху-вниз с того пьедестала и сжала кулаки до хруста костяшек, что в тишине круглого тёмного зала были подобны грохоту молнии.
- Я не склонюсь перед твоей волей! Ты ничтожество, что не помогло своей жене в час нужды! Ты не захотел видеть свою дочь на протяжении всей своей жизни! Я отдала всю свою жизнь на служение истинному Дракону! Эмберону! - Тацуо видела как правое веко отца дёрнулся и это заставило её улыбнуться. Улыбнуться так широко, как она только могла. Она никогда не улыбалась максимально широко и ярко. Всегда мягкие и полу-улыбки. Жалкие полу-меры. Сейчас же, когда никто не видел кроме её отца, она широко улыбалась и в её алых глазах горело пламя, такое-же яркое, как и в медно-золотой чаше. Она сделала рывок вперёд и сделала шаг в свободный полёт вниз. Всего три метра, не так много, но достаточно, чтобы прыгнуть…в пламя. Она была готова сгореть в этом пламени, отдаться Эмберону даже в своём посмертном рывке, лишь для того, чтобы сохранить себя для одного его - Огненного Дракона, но не склонить голову перед своим отцом и Фегастом.
[Собор]
Безжизненное тело выгнулось на посмертном лежбище. Из спокойного и мёртвого состояния в живое, болезненное и яркое. Веки в одно мгновение открылись и алые глаза смотрели куда-то вдаль, а ещё мгновение закрытые уста открылись в страшном крике. Крик оборвался и место него, вырывалось пламя. Пятнадцати футовый конус направленного огня из рта девушки был подобен раскрывающемуся бутону цветка. Ещё одно мгновение и девушка упала на посмертное лежбище, а огонь вырывающейся из её рта пропал.
- Я вновь здесь… - Единственное что могла произнести девушка, тяжело дыша и явно не в силах шалохнуться из-за боли во всём теле, просто продолжила лежать, пытаясь прийти в себя.
- Вы живых сционов сжигать собрались? Вы сума сошли? - Такэда выдохнула, сжимая зубы и пытаясь отдышаться.
